- Новые данные мало повлияли на наше мнение о пятилетних перспективах российской экономики. Согласно нашему прогнозу «Экономика России: без привычных условий для роста, но со стимулами к изменениям» от 21 марта 2016 года, основные тенденции в долгосрочной перспективе таковы: ослабление перераспределительной и инвестиционной роли государства в экономике, сдерживающее влияние демографической ситуации на экономический рост, возможное начало периода сокращения удельных издержек на труд, снижение инфляции и процентных ставок. Даже при высоких ценах на нефть потенциальный рост ВВП России в ближайшие пять лет ограничен 1–1,5%.
- Рецессия может продлиться до начала 2017 года. Околонулевые показатели годовых темпов роста в середине 2016 года объясняются в основном эффектом низкой базы. «Первая волна» адаптации экономики к шоку — всплеск инфляции — завершилась к началу 2016 года. Затухающая цепная реакция снижения доходов растянута во времени: влияние сокращающихся расходов одних экономических субъектов на расходы других продолжает сжимать внутренний спрос. Длительность процесса будет зависеть от кредитной активности населения и темпа консолидации бюджетов.
- Реальные доходы населения продолжат падать до 2018 года. Сдержанный рост заработных плат в частном секторе в 2016 году не сможет компенсировать стагнацию в госсекторе, продолжающееся реальное сокращение пенсий, социальных выплат и других государственных платежей, составляющих в сумме около 35% совокупных доходов населения. Замедление инфляции и частичная нормализация кредитной активности слабо поддержат конечное потребление.
- Пересмотр прогноза коснулся в основном динамики добычи сырья и повлиял на оценки 2016 года. Падение производства в отраслях потребительского сегмента было сглажено ростом физических объемов добычи сырья в конце 2015 года. Сохранение этой тенденции в долгосрочной перспективе возможно лишь в значительно меньших масштабах. Последствия отложенных после 2014 года инвестиций будут сказываться на динамике добычи после 2018 года.
Таблица 1. Основные показатели российской и мировой экономики в 2013–2020 годах
[1] Методология Всемирного банка.
[2] В новой методологии Росстата, основанной на СНС-2008.
[3] Цветом выделены основные уточнения по сравнению с предыдущим прогнозом.
[4] Прирост индекса физического объема, для коррекции использован дефлятор инвестиций.
Текущая статистика говорит о продолжении спада
Социально-экономическая статистика за январь-июль 2016 года показывает, что рецессия де-факто не завершилась. Текущие темпы роста большинства значимых потоков, будучи сезонно сглаженными[5], остаются отрицательными (см. Рисунок 1). В последние пять месяцев падают добыча полезных ископаемых, торговля, строительство и другие базовые виды деятельности. Резкое повышение физических объемов добычи нефти и угля в конце 2015 года смогло временно поддержать смежные отрасли и экономику, но формирование долгосрочной тенденции к росту добычи в целом осложнено.
Рисунок 1. Бурный рост добычи в конце 2015 года не смог вернуть промышленность и «базовую» часть ВВП к устойчивому росту
Рисунок 2. Даже если ВВП перестанет снижаться, по итогам года его спад составит 1%
[5] Ежемесячные приросты взяты у сезонно сглаженного ряда уровней индекса, метод — X12-ARIMA с поправкой на календарный эффект.
Рецессия продолжается из-за неоконченной подстройки внутреннего спроса
«Гибкие» показатели (обменный курс, цены, импорт) быстро подстроились к новым условиям. «Жесткие» показатели (расходы потребителей, бюджет, занятость) сглаживают адаптацию, но увеличивают ее длительность.
Шок сырьевых цен 2014–2015 годов все еще оказывает прямое влияние на динамику экономики России, несмотря на то что «первая волна» подстройки завершена. «Гибкие» показатели (курс рубля, объемы импорта, потребительские цены) в основном пришли в равновесие с новой структурой платежного баланса к середине–концу 2015 года. Они были основными каналами передачи и абсорбирования шока во внутренние, более «жесткие» показатели.
«Вторая волна» адаптации экономики — подстройка более «жестких» показателей (расходы потребителей, бюджет, занятость). Она представляет собой затухающие самоподдерживающиеся колебания внутреннего спроса: падение реальных расходов одних экономических субъектов ведет к падению доходов других, а последние, сокращая потребление, стимулируют дальнейшее падение доходов первых.
Подробнее о влиянии снижения ставок на потребительский спрос — в исследовании от 5 июля 2016 «Снижение процентных ставок сообщит слабый импульс потребительскому кредитованию».
Подробнее об адаптации потребительского спроса — в исследовании от 6 июня 2016 «Отсутствие роста потребления будет компенсировано изменением его качества».
Длительность подстройки во «второй волне» возникает из-за стремления и возможности экономических агентов сглаживать динамику расходов и потребления по отношению к динамике доходов. Это, например, касается государства: возможность финансировать в одночасье возникший дефицит бюджета с помощью долга или резервов позволяет растянуть реальное сокращение расходов на несколько лет. Наличие кредитной карты позволяет потребителю некоторое время сохранять уровень потребления, соответствующий прежнему, более высокому, уровню реальных доходов. Возможности в части отложенного сокращения расходов поддерживают доходы других экономических агентов. В итоге подстройка внутреннего спроса к новым условиям оказывается сильно растянутой во времени (см. Рисунок 3), что отличает нынешнюю рецессию от, например, рецессии 1998 года.
Рисунок 3. Доходы продолжат падать, несмотря на замедление инфляции
Госсектор будет сдерживать динамику доходов населения
Структура занятости как один из «жестких» показателей подстраивается к новым условиям с большим лагом. Возможен отложенный рост безработицы в 2017–2018 годах
Несмотря на кажущееся отсутствие гибкости у рынка труда, именно межотраслевые перетоки рабочей силы позволяют безработице оставаться на низких уровнях. Сокращение занятости в обрабатывающих отраслях, строительстве и электроэнергетике компенсируется ее ростом в торговле и секторе услуг. Таким образом, структура занятости в частном секторе подстраивается к новым условиям достаточно быстро, хотя наблюдаемый переток, возможно, не вполне продуктивен. За последний год, несмотря на рост занятости, объемы деятельности в этих отраслях не росли (торговля — спад на 10%, услуги — спад на 2%). В отраслях-реципиентах производительность труда падает.
На примере рынка труда видно, как консолидация бюджетов будет оказывать отложенное негативное влияние на внутренний спрос. Около 35% доходов населения, напрямую зависящих от экономической или перераспределительной деятельности государства, вероятно, будут снижаться в реальном выражении в течение всего периода подстройки реальных расходов государства, то есть, вероятно, до 2018–2019 годов. В госсекторе зарплаты в краткосрочной перспективе более гибки, чем занятость, но в среднесрочном плане запаздывающая индексация заработных плат в бюджетном секторе, которую мы наблюдаем и сейчас (см. Рисунок 4), создаст здесь стимулы к сокращению занятости.
Комбинация «буферного» перетока в нерастущие торговлю и сектор услуг и сжатия бюджетного сектора может вызвать отложенный рост безработицы.
Рисунок 4. Устойчиво низкая безработица достигается в результате перетока работников в сектора торговли и услуг (данные за январь–май 2015 и 2016 годов)
